Образ купца

Нижний Новгород — один из центров русского купечества и не случайно именовался «карманом России». Здесь на Макарьевской, а позднее — Нижегородской ярмарке пересекались интересы нижегородских, московских, уральских, сибирских купцов, азиатских и персидских торговцев, западно-европейских промышленников.

В дореволюционной России газета деловых кругов «Биржевые ведомости» выходила под лозунгом: «Прибыль превыше всего, но честь превыше прибыли». Однако в обиходе были не только «купеческое слово» и «купеческая честь». А еще и «надувалы мирские», «толстосумы», «мироеды» и «самодуры». И тысячи томов судебных дел по хозяйственным спорам в архивах, и векселя по долговым обязательствам…

Сделка закреплялась рукопожатием, но зачастую вексель считался надежнее… В народе купцов именовали согласно их роду занятий: торгаши, процентщики, фабричные, пароходские, буржуи, самоварники, аршинники, лабазники…Из воспоминаний Владимира Павловича Рябушинского, русского предпринимателя, банкира, представителя династии Рябушинских: «…Что же касается до хозяйчика, то он еще задолго до воцарения коммунизма, заплеванный и часто оклеветанный был лишен всякого общественного сочувствия. Всеми фибрами своей души этот трудолюб чувствовал свою полезность, а ему твердили, что он — “паразит”»…

Предпринимательский слой формировался из представителей различных сословий и вероисповеданий. Изначально предпринимательство было не только купеческим сословным занятием, им не брезговали ни князья, ни бояре. В XIX веке торговали и занимались различными промыслами дворяне, мещане, крестьяне, купцы, инородцы и иностранные подданные.

В 1863 году впервые законодательно закрепили право на свободу предпринимательства. Ограничения устанавливались лишь для евреев, государственных служащих и военных, священников православной церкви и протестантских пастырей, а также их жен и несовершеннолетних детей. Пользуясь равными правами с российскими предпринимателями, иностранцы все же имели ряд ограничений, особенно в отраслях военного значения. Историки выделяют два пути развития предпринимательства в России: «на горе» и «под горой».

«На горе». Как правило, достаточно крупный бизнес, связанный с государством или основанный на крупном акционерном капитале. Такой бизнес интересовал дворянство и чиновничество. Возможность привлечения государственных инвестиций, гарантий, заказов и подрядов обеспечивала процветание.

Из воспоминаний Павла Григорьевича Дервиза, действительного статского советника, известного концессионера, строителя железных дорог, банковского воротилы: «В России не может быть честного и способного человека, который не соблазнялся бы легкой возможностью поживиться за счет казны…»
(Кстати, именно Дервизу принадлежала блестящая идея строительства частной железной дороги на средства акционеров и облигационеров под гарантию государства. Смета подряда на строительство умышленно завышалась до максимально допустимого разумного предела, а привлеченных средств хватало, чтобы в короткие сроки закончить строительство.)

«Под горой». Те, кто начинал с «мальчиков», лотковой торговли, ремесленной мастерской и поднимался до крупных фабрик, заводов, мануфактур, торговых домов. Жизненный уклад, несмотря на достаток, определялся общинными традициями, патриархальностью крестьянского быта.

Из воспоминаний Владимира Павловича Рябушинского: «…Основатель фирмы, выйдя из народной толщи, сохранял до самой смерти тот уклад жизни, в котором он вырос, несмотря на то, что он уже являлся обладателем значительного состояния. Конечно, в его быту все было лучше и обильнее, чем раньше, но, в сущности, то же самое. Хозяин не чувствовал себя ни в бытовом отношении, ни духовно иным, чем рабочие его фабрики. Но очень гордился тем, что вокруг него «кормится много народа».

Сын основателя дела обыкновенно во многом походил на отца, часто превосходя его, однако, талантливостью, размахом и умом. Он-то и выводил фирму на широкую дорогу, делая ее известной… При нем жизненный обиход становился, конечно, иным: простота исчезала и заводилась роскошь, но зато развивалась благотворительная деятельность, строились церкви, школы, клиники, богадельни, тратились деньги и на поддержку славянофильских изданий. Сохранялась во всей полноте профессиональная гордость. Сын был таким же сознательным и властным хозяином, как и отец, но прежней близости с народом и с мелким хозяйчиком уже не было: начинало сказываться различие в образе жизни и, что еще существеннее, в психологии. Внук кончает университет, говорит на трех иностранных языках, изъездил весь мир, умен и талантлив… Рассуждает он так: «Я реалист, а не мечтатель, как бедный отец; да, чего греха таить, и покойный дед был со странностями.

Штрафами, неумолимым увольнением неспособных рабочих он добился того, что наш товар стал почти беспорочным, выше всех по качеству. Это было очень разумно, совсем по-европейски, а он, чудак, часами у себя в моленной поклоны бил, каялся, плакал, у Бога прощения за свою строгость просил; деньги нищим (тем же прогнанным пьяницам) раздавал; ясли, санатории для рабочих строил. Непонятно! Чего там заниматься метафизикой: почему я богат, для чего я богат? Богат, и дело с концом; мое счастье. Теперь нужно только наиболее рационально использовать деньги всецело и исключительно для себя»…»

Несмотря на различия в сословной принадлежности, вере, внутренних качествах, достатке, у всех предпринимателей — от крупных воротил до мелких торгашей — было общее: настойчивость в труде, прижимистость, жесткость, ловкость, умение комбинировать и рисковать. Многие поколения предпринимателей играли роль основного локомотива экономического развития страны.

Надежда Синицына, директор издательства «НОВО»

На фото —  Николай Михайлович Торсуев со служащими своего рыбного магазина

По материалам делового журнала «Бизнес-клуб»
№ 6 (22), июнь 2012